Михаил Яснов пишет об Олеге Григорьеве: «Возможно, он последний поэт советского литературного подполья, списков и машинописных листков, передававшихся из рук в руки». Точнее, Олег Григорьев (1943-1992) — один из поэтов советского литературного подполья и во всех смыслах среди них не последний. В семидесятых и восьмидесятых годах уже прошедшего века его стихи действительно распространялись в списках, изредка публиковались и, что самое замечательное, бытовали как фольклор.

В отличие от особенно несчастливых авторов, он мог гордиться тем, что издательство «Детская литература» напечатало три его книги: в 1971 году — «Чудаки» (60 страниц), в 1980 году — «Витамин роста» (64 страницы) и в 1989 году — «Говорящий ворон» (63 страницы). Зато в 1997 году в издательстве «Мартин» вышла большая книга Григорьева под названием «…Прямо по башке…» (то ли восклицательный знак поставить, то ли ещё одно многоточие).

Для многих имя Олега Григорьева — пустой звук. Ничего, это в порядке вещей. Некоторые сразу припоминают четверостишие: «Прохоров Сазон / Воробьёв кормил. / Бросил им батон — / Десять штук убил». Иные держат в памяти что-нибудь поистине чудесное — и не детское, и не взрослое: «Говорящий ворон на окошко сел / И моё жилище с грустью оглядел. / Он меня не очень оторвал от дел — / Не сказал ни слова, дальше полетел». В новой книге издательства «Самокат» поэт представлен как следует: есть стихи про Сазона и про ворона, про дырявый зонт и про глобус — чучело Земли, и стихотворема «Витамин роста» на своём месте.

Стихи Олега Григорьева нравятся пытливым детям и проницательным взрослым, потому что он поэт с острым чувством слова и образа:

Я несу на носу
Паука на весу.

* * *

Я взял бумагу и перо,
Нарисовал утюг.
Порвал листок, швырнул в ведро —
В ведре раздался стук.

А вот господа оформители урок поэта не усвоили. Неудобно даже говорить здесь о том, что имитация детского рисунка — приём эффектный, но обманный.